* * *

Иван-дурак приходит к бабе-яге,
идет по мху серебристому, по камням.
Она его ждет, закипают щи в очаге,
с одежды капли падают на пол, звеня.
Он говорит: верни мне сердце. Оно
иссохло, стало как мертвый изгнивший плод .
Оно ведь пело, стыло, цвело весной,
а нынче только молча о ребра бьет.
Они встают, и жалобно закричав,
к двери бросается с ними прощаться кот.
Они идут в молчании среди трав,
идут путем цветущих черных болот.
Идут по полянам, где по колено нога
в зеленый, пушистый проваливается мох.
Не передумал, спрашивает Яга.
Он говорит: передумал бы, если б мог.

Верни мне сердце, неведомая моя,
верни мне сердце, бессменный страж бытия.
Болотами и трясиной иду за тобой,
верни мне сердце, единственная любовь.

На севере небо выше, да ночи нет,
да голые камни выходят из-под земли.
Она говорит: там дальше нездешний свет,
иди один, гляди, как мхом поросли
стволы деревьев – иди же туда, где мох.
Я дам тебе зайца, он будет проводником.
И шел он долго, шел он покуда мог,
и заяц вел его к северу далеко.

Как смерть Кащея, в утке сердце у дурака.
А может, и вовсе то было не сердце, а смерть.
Но вставил в грудь, и не холодела рука,
и стало два сердца биться в грудную твердь.
Живое и мертвое, словно два родника,
и шел он сквозь лес, и пели вокруг соловьи:
два сердца нынче у нашего дурака,
два сердца – живой и мертвой воды ручьи.

У Севера сказки темны, как полярная ночь.
Не слушай дальше, не впитывай этот яд.
Верни мне сердце, давно не поет оно.
Верни мне сердце живое, любовь моя.

(с) Анна Долгарева